В среде актеров ходит такой рассказ.
В 1975–1976 гг. режиссер Алексей Герман снимал «Двадцать дней без войны».
Фильм был серьезным, про судьбы людей во время Великой Отечественной. Основой для него послужила повесть Константина Симонова (он же, кстати, написал сценарий к картине).
Главный герой был также человеком серьезным. И играл его Юрий Никулин.
Кто-то из читателей, может быть, удивился: Никулин – и в серьезной роли?
Кадр из комедии Леонида Гайдая «Бриллиантовая рука»
Да, многие привыкли видеть этого актера в веселых ролях в фильмах (особенно в комедиях Леонида Гайдая) и в клоунадах на арене цирка.
Но в его кино-«арсенале» было много серьезных, даже тpaгичных ролей.
Вспомнить, к примеру, его бывшего фронтовика Кузьму, мopoчaщего голову своей якобы дочке в картине «Когда деревья были большими» Льва Кулиджанова. Или монаха Патрикея, не открывшего секретов монастыря монголо-татарам в «Андрее Рублеве» Андрея Тарковского.
Так вот. После того, как «Двадцать дней без войны» досняли, съемочную группу пригласили на официальный прием. Он состоялся в «верхах» в Ташкенте, поскольку именно в этом городе снимали многие сцены фильма.
На прием приехал сам Шараф Рашидов, в то время возглавлявший ЦК КПСС Узбекской ССР. Алексей Герман делился потом с журналистами, что этот глава компартии был лично знаком с его, Германа, отцом. Поэтому с ним удалось договориться утрясти некоторые вопросы по финансированию съемок.
А надо сказать, что наш русский клоун – Никулин – встретил в Ташкенте местного клоуна. Юрий Владимирович всегда был человеком общительным. И вот они сошлись с этим артистом, поделились друг с другом новостями, проблемами…
Этот местный клоун был уже экс-циркачом, нынешним пенсионером по возрасту. И, несмотря на пожилые годы и хороший стаж работы, квартиры он не имел.
И вот наш клоун решил помочь собрату по цирковому «цеху».
Когда шел тот самый торжественный прием, режиссер вовсю старался переговорить с чиновниками и конкретно с Рашидовым. Вопросы обсуждались самые серьезные для съемок: мол, надо где-то разместить группу, нужны деньги на то и на се…
Пока режиссер говорил начальству об этом, Никулин сидел рядом и через каждое его слово вставлял свою просьбу: дайте квартиру ташкентскому клоуну!
Герман – про какие-то вагоны, про какие-то трамваи, а Никулин – про квартиру. Режиссер, по его признанию, обе ноги своему актеру под столом отдавил, чтобы он не вмешивался. А клоун сидел себе и всё просил, чтобы его коллеге дали жилье.
Потом, когда уже эти двое вышли из-за стола, Герман Никулина начал укорять: дескать, ты мне всю «малину» срываешь, у меня ведь такая долгая, сложная подготовительная работа перед этим разговором была проделана!
Знаете, что ответил ему на это актер? Он сказал очень просто: «Я не сомневаюсь, вы с Симоновым всё для картины достанете, а вот тому клоуну квартиру никто не даст».
Вот так. «Человеческое, слишком человеческое»…
Тот же Герман рассказывал, что, когда снимали фильм, Никулин выглядел очень правдиво, естественно и подобрать «в тон ему» других актеров было сложно – все смотрелись фальшиво. А у него самого «даже дocтoинcтво было какое-то солдатское»: дескать, «я дружески тебе и чаю принесу, и сапоги сниму», но прислужником не буду.
В Никулине, по словам Германа, как в большинстве простых воинов Великой Отечественной, была «какая-то независимость… он был настоящим – и в кино, и в жизни».
Кадр из фильма Алексея Германа «Двадцать дней без войны»
Вот таким он и был в жизни: не просто «добреньким», а по-настоящему, практично добрым и человечным – помогал людям делом, реальными вещами.
