Когда-то очень давно, в незапамятные времена, жили-были старик со старухой у самого глубокого оврага. Их неказистый домик стоял чуть поодаль от воинского гарнизона, где служили бравые офицеры и рядовые герои нашей славной Российской Армии.
Каждое утро их будили громкие звуки победного марша и призывные крики командиров. Старикам казалось, что они снова находятся на самом главном военном параде по случаю великой Победы, где они побывали в прошлом году, как ветераны боевых действий.
Утренняя поверка в гарнизоне проходила всегда очень торжественно, словно солдатики выходили не на рядовую перекличку, а на настоящий парад или, на худой конец, его последнюю репетицию. Команды отдавались так громко и чётко, что старикам даже не приходилось надевать запасные уши, как они, посмеиваясь, называли свои слуховые аппараты.
Танечка, молоденькая медсестра из гарнизонной больницы, частенько забегала к ним справиться об их самочувствии. И, что греха таить, выпить настоящего индийского чая с настоящим липовым мёдом. А ещё девушке очень нравился свежеиспечённый хлебушек, духовитый, с хрустящей корочкой. Чтобы порадовать хозяев избушки Танечка всякий раз просила угостить её настоящим чаем с настоящим медком.
Старушка пуще всего радовалась, слыша от девушки слово «настоящий». Словно бальзам, ложились ей на душу эти незамысловатые «хвалебные песни». Сама бабуля, чего уж греха таить, любила прихвастнуть. Вторя Танечке, она подчёркивала всякий раз, что в их доме всё настоящее. Начиная от деревянных половиц в просторной горнице до грозного волкодава во дворе, признававшего только самих стариков да их внучка Семёна, изредка наезжавшего к ним аж из далёкого Питера.
Важно прихлёбывая горячий чай из огромной красной кружки, Танечка аккуратно макала хлебную горбушку в сиреневое блюдечко с мёдом. Ей нравилось такое разноцветие: красный и сиреневый были её любимыми цветами. Доверчивая девушка никогда не задумывалась, откуда у бабули такая проницательность, и как та узнала, что Татьяна ещё с малолетства просто обожала хрустящие корочки и посуду большого размера. Даже прозвище получила по этой причине. Танька-великанша.
А хитрая Федосья (так звали хозяйку домика) успела познакомиться и войти в доверие к Танечкиной матушке, приезжавшей погостить к своей дочери с регулярным постоянством. Вот тут-то и пригодились её шпионские способности. Сидя за чайком и рюмочкой настоящей сливянки, прирождённая разведчица выспрашивала у своей визави все подробности из жизни её дочери. Скучавшая по Танечке женщина любила поговорить о ней и выкладывала, как на духу, всё, что хотела услышать гостеприимная хозяюшка.
Случилось так, что деда положили в военный госпиталь на плановое обследование. На тот случай, если вдруг произойдёт что-то непредвиденное, ну, там сердечко прихватит, или давление подскочит, дали ему специальную «тревожную» кнопку. Всё это палатная медсестра подробно ему объяснила и спокойно ушла по своим неотложным делам. Вряд ли она осознавала, что из всего рассказанного пожилой мужчина только и запомнил, что «тревожная кнопка».
Михаил Адамович, или Михась, как его величала Федосья, скучал в палате недолго. Будучи по натуре человеком действия, он не привык отлёживаться на кровати или посиживать на лавочке у дома. Вначале он перечитал от корки до корки «Военный вестник», потрёпанный до него чужими руками, затем глотнул пару стаканов кипячёной воды из пузатого графина на тумбочке. После этого он пробежался разочек-другой по периметру палаты, постоял часок у окна и даже сходил в душ.
Осознав, что он предпринял все активные действия, которые можно было проделать в палате, Михась попытался совершить нечто такое, чего никогда в своей жизни не делал. Конечно же, он уже слышал раньше о загадочной тревожной кнопке и президентском чемоданчике. Но никак не мог представить себе, что у него, простого российского пенсионера, вдруг окажется в руках такая же кнопка, как у самого президента.
– Надо же, – подумал Михась, – такая серьёзная вещь, а доверили мне на хранение. Вот уж не ожидал, что сам президент помнит о моих военных заслугах. Значит, уважает. Вот так-то. Знай наших.
Михась покрутил тревожную кнопку в дрожащих пальцах минут десять или даже час. От волнения старик перестал ощущать реальное движение времени. Очень уж ему хотелось проверить, как она сработает, если её нажать. Хотя бы легонечко. Так, чтобы не испортить сложный механизм. Он не сомневался, что простенькая коробочка, больше похожая на дверной звонок, на самом деле внутри устроена, как настоящий робот, и связана невидимым излучением с чемоданчиком президента.
Отлежав в госпитале положенные три недели, Михась вышел на волю в бодром душевном состоянии и абсолютной уверенности в важности своей персоны. Ведь ему доверили почти на месяц самую главную кнопку страны. Ему! А не какому-то безусому юнцу, не нюхавшему пороху и не знавшему, как по-настоящему любить женщину.
Зная не понаслышке о закидонах своего мужа, Федосья нисколечко не удивилась его россказням о какой-то кнопке, доверенной ему самим президентом, пока тот находился на отдыхе где-то в российской глубинке. И всякий раз, когда Михась, заговорщицки подмигивая сразу обоими глазами, заводил всю ту же песню о президенте, чемодане и кнопке, она лишь ласково улыбалась в ответ и согласно кивала головой.
автор Ирина Абеляр